Зигмунд Фрейд — Рон Джереми среди мыслителей, а его психоанализ — блокбастер среди филсофских (и не очень) дискурсов. Не важно что говорили пациенты доктору Фрейду, он как и любой умный человек заранее знал: людям лишь хочется жрать, убивать и совокупляться! Некоторые ему не простили такой прямоты и стали его критиками, другие — сторонниками. Последние-то и превратили жесткую философию Фрейда в общее место: толкователи сновидений продаются не хуже сканвордов! И это важнее всех других достижений Зигмунда: на протяжени долгого времени его старались превратить в супер-эго человеческой цивилизации, а он стал его бессознательным.

Если человек начинает интересоваться смыслом жизни или ее ценностью — это значит, что он болен.

Задача — сделать человека счастливым — не входила в план сотворения мира.

Остроумие — это отдушина для чувства враждебности, которое не может быть удовлетворено другим способом.

Намерение насильственно и одним ударом опрокинуть религию — несомненно, абсурдное предприятие. Прежде всего потому, что оно бесперспективно. Верующий не позволит отнять у себя свою веру ни доводами разума, ни запретами.

Нельзя обойтись без господства меньшинства над массами, потому что массы косны и недальновидны, они не любят отказываться от влечений, не слушают аргументов в пользу неизбежности такого отказа, и индивидуальные представители массы поощряют друг в друге вседозволенность и распущенность.

Кастрационный комплекс — это самый глубокий бессознательный корень антисемитизма, потому что еще в детстве мальчик часто слышит, что у евреев отрезают что-то, — он думает, кусочек пениса, и это дает ему право относиться с презрением к евреям.

В средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги.

Первый человек, который бросил ругательство вместо камня, был творцом цивилизации.

Техническая экспансия человечества является сублимированным, то есть принявшим культурно приемлемые формы, садизмом.

Человеку свойственно превыше всего желать того, чего он достичь не может.

У каждого человека есть желания, которые он не сообщает другим, и желания, в которых он не сознаётся даже себе самому.

Человек рождается не в полной мере, так как часть своей жизни он проводит как бы в теле матери, погрузившись в ночной сон.

Теория инстинктов – это наша, так сказать, мифология. Инстинкты – это мифические сущности, величественные в своей неопределенности. В нашей работе мы не можем пренебречь ими ни на минуту, при этом никогда не обладая уверенностью, что ясно их видим.

Мастурбация – одна из основных обителей, «первичная зависимость». Последующие зависимости – от алкоголя, табака, морфия – лишь ее заменители.

Каждый нормальный человек на самом деле нормален лишь отчасти.

Когда старая дева заводит собачку, а старый холостяк коллекционирует статуэтки, то таким образом первая компенсирует отсутствие супружеской жизни, а второй создает иллюзию многочисленных любовных побед. Все коллекционеры – своего рода Дон Жуаны.

Кто наблюдал, как насытившись, малыш отстраняется от груди и засыпает с порозовевшими щеками и счастливой улыбкой, не может избежать мысли, что эта картина продолжает существовать всю последующую жизнь в качестве прототипа выражения сексуального удовольствия.

Каждый индивидуум поступился частью своего достояния, полноты своей власти, агрессивных и мстительных наклонностей своей личности; из этих вкладов возникло владение материальными и идеальными благами. Кто не способен в силу своей неподатливой конституции соучаствовать в этом подавлении влечений, противостоит обществу как «преступник», как «отщепенец», если только его социальная позиция и выдающиеся способности не позволяют ему выдвинуться в качестве великого человека, «героя».

Неврозы являются карикатурами на великие социальные продукты искусства, религии и философии. Истерия представляет собой карикатуру на произведение искусства, невроз навязчивости – карикатуру на религию, паранойяльный бред – карикатурное искажение философской системы.

Отношения психоаналитика и анализируемого основаны на любви к истине, то есть на признании реальности.

Пожелания долгой и счастливой жизни недорогого стоят; они являются рудиментом той эпохи, когда человек верил в магическую силу мысли.

Каждый философ, писатель и биограф придумывает свою собственную психологию, выдвигает свои гипотезы о закономерностях и целях душевных актов. В области психологии отсутствуют уважение и авторитет. Здесь любой может, следуя своим собственным вкусам, «заниматься браконьерством».

Сновидение никогда не занимается пустяками; мы не допускаем, чтобы незначительное тревожило нас во сне. Внешне невинные сновидения оказываются небезобидными, если заняться их толкованием; если можно так выразиться, у них всегда есть «камень за пазухой».

Люди более моральны, чем они думают и гораздо более аморальны, чем могут себе вообразить.

В сновидениях цветы часто символизируют половые органы человека; возможно, дарение цветов, то есть половых органов растений возлюбленным вообще имеет это бессознательное значение.

В ходе развития культуры из сексуального было извлечено столько божественного и святого, что оскудевший остаток стал презираться.

Ребенок во чреве матери – это прообраз всех типов человеческих взаимоотношений. Выбрать сексуальный объект – значит просто-напросто отыскать его вновь.

Люди говорят о денежных вопросах с той же лживостью, что и о сексуальных проблемах. В психоанализе и то, и другое необходимо обсуждать с одинаковой откровенностью.

Юморист достигает превосходства потому, что входит в роль взрослого, до некоторой степени как бы отождествляется себя с отцом и принимает других людей за детей.

В сексуальности соединяются наиболее возвышенное и самое низменное.

Нет ни одного человека, способного отказаться от наслаждения; даже религии приходится обосновывать требование отказаться от удовольствия в ближайшее время обещанием несравненно больших и более ценных радостей в некоем потустороннем мире.